介绍:
— Ну, вот скоро и Рождество! — говорил нараспев отец, крутя из темно-рыжего табаку папиросу. — А давно ли было лето и мать плакала, тебя провожаючи? ан ты и приехал… Время, брат, идет быстро! Ахнуть не успеешь, как старость придет. Господин Чибисов, кушайте, прошу вас, не стесняйтесь! У нас попросту.
“是啊，很快就要过圣诞节啦！”父亲拖长声调说，用深棕色的烟草卷成一支烟，“今年夏天，你母亲哭着把你送走，难道这是很久以前的事吗？可是一转眼你又回来了。……光阴过得好快啊，孩子！一眨眼的工夫，人就已经老了。契比索夫先生，请吃吧，不要拘束。我们这儿是随随便便的。”
Три сестры Володи, Катя, Соня и Маша — самой старшей из них было одиннадцать лет, — сидели за столом и не отрывали глаз от нового знакомого. Чечевицын был такого же возраста и роста, как Володя, но не так пухл и бел, а худ, смугл, покрыт веснушками. Волосы у него были щетинистые, глаза узенькие, губы толстые, вообще был он очень некрасив, и если б на нем не было гимназической куртки, то по наружности его можно было бы принять за кухаркина сына. Он был угрюм, всё время молчал и ни разу не улыбнулся. Девочки, глядя на него, сразу сообразили, что это, должно быть, очень умный и ученый человек. Он о чем-то всё время думал и так был занят своими мыслями, что когда его спрашивали о чем-нибудь, то он вздрагивал, встряхивал головой и просил повторить вопрос.
沃洛嘉的三个妹妹是卡嘉、松尼雅、玛霞，其中年纪最大的一个十一岁，她们围着桌子坐着，目不转睛地瞧着她们的新相识。切切维曾跟沃洛嘉年龄一般大，身量一般高，可是不那么胖，不那么白，却又瘦又黑，脸上长满雀斑。他头发刚硬，眼睛很细，嘴唇却厚，大体说来，他长得很不好看，要不是身上穿着中学制服，那么凭外貌来看，很可能给人当作厨娘的儿子。他拉长脸，始终不开口，一次也没笑过。几个姑娘瞧着他，立刻认为他肯定是个十分聪明而有学问的人。他老是在想心思，而且想得那么出神，每逢人家问他话，他总是怔一下，摇一摇头，要求重问一遍。
Девочки заметили, что и Володя, всегда веселый и разговорчивый, на этот раз говорил мало, вовсе не улыбался и как будто даже не рад был тому, что приехал домой. Пока сидели за чаем, он обратился к сестрам только раз, да и то с какими-то странными словами. Он указал пальцем на самовар и сказал:
几个姑娘发现平素兴高采烈、喜欢讲话的沃洛嘉这一回也很少开口，一点笑容也没有，仿佛就连回到家里也并不高兴似的。他们坐着喝茶的那段时间，他只对妹妹们说过一次话，而且是一句很古怪的话。他指指茶炊，说：
— А в Калифорнии вместо чаю пьют джин.
“在加利福尼亚，人家不喝茶而喝杜松子酒。”
Он тоже был занят какими-то мыслями и, судя по тем взглядам, какими он изредка обменивался с другом своим Чечевицыным, мысли у мальчиков были общие.
他也心事重重。他偶尔跟他的朋友切切维曾互相瞧一眼，从他们的目光来看，两个男孩的心事是一样的。
После чаю все пошли в детскую. Отец и девочки сели за стол и занялись работой, которая была прервана приездом мальчиков. Они делали из разноцветной бумаги цветы и бахрому для елки. Это была увлекательная и шумная работа. Каждый вновь сделанный цветок девочки встречали восторженными криками, даже криками ужаса, точно этот цветок падал с неба; папаша тоже восхищался и изредка бросал ножницы на пол, сердясь на них за то, что они тупы. Мамаша вбегала в детскую с очень озабоченным лицом и спрашивала:
喝完茶后，大家都到儿童室去了。父亲和几个姑娘围着桌子坐下，接着做刚才由于男孩们来到而中断的工作。他们用彩色纸做出纸花和穗子，用来装点圣诞树。这是一种引人入胜的热闹工作。每做出一朵新的纸花，姑娘们总要发出欢乐的叫声，甚至吃惊的叫声，仿佛纸花是从天上掉下来的。她们的爸爸也做得入了迷，有时候把剪刀往桌子上一丢，生气了，因为剪刀太钝。她们的妈妈有时候带着十分着急的脸色跑进儿童室来，问道：
— Кто взял мои ножницы? Опять ты, Иван Николаич, взял мои ножницы?
“谁把我的剪刀拿走了？伊凡·尼古拉伊奇，又是你拿走的吧？”
— Господи боже мой, даже ножниц не дают! — отвечал плачущим голосом Иван Николаич и, откинувшись на спинку стула, принимал позу оскорбленного человека, но через минуту опять восхищался.
“我的上帝啊，连一把剪刀都不给我用！”伊凡·尼古拉伊奇用一种要哭的声调回答说，往椅背上一靠，做出一个人深受委屈的姿态，然而过一会儿却又做得入迷了。
大家还在听
